Посмотрел на Вики биографию фигуранта... ндаа... в общем выбор у него был примерно такой (правда, биография какая-то недоделанная, как и полагается сомнительным личностям):
1) оставаться с советской властью и ждать, когда его наконец расстреляют, как почти всех его коллег из института красной профессуры (он был одним из самых молодых). При этом верно служить государству, идти куда пошлют в надежде, что оно оценит и все-таки не тронет или не расстреляет, а наградит, или только посадит, или что там товарищу Берии в голову взбредет;
2) перебежать к Гитлеру и сотрудничать с ним, тем более можно представиться чеченцем (каковым он и был), который ненавидит все русское и советское;
3) где-нибудь схорониться и прятаться, как в детском рассказе Драгунского "Двадцать лет под кроватью". Правда, во-первых в условиях тоталитарного режима это несколько проблематично, ну и для гордого сына гор, побывавшего по крайней мере на подступах к номенклатуре, то бишь элите, даже обидно. К тому же в родных горах начинались подготовки к массовому выселению, и можно попасть под раздачу, а в тогдашней российской глубинке кавказец выглядел бы как белая ворона;
4) попытаться бежать в нейтральную страну, как сделал секретарь Сталина Борис Бажанов, естественно в условиях войны с риском, что кто-нибудь по дороге поймает и расшлепает. (Бажанову было проще - советская власть не была еще настолько тотальной, когда он слинял, да и то риски были. Но и Бажанову предлагали сотрудничать с Гитлером, он отказался, и что его не расшлепали, либо случайность, либо оставили на всякий пожарный.)
Таким образом, наш герой выбрал второй вариант, при котором ему еще и оставили возможность работать по специальности - типа политическим пропагандистом. Естественно, коммунистических убеждений у него уже не осталось, если вообще были - когда на твоих глазах убежденные коммунисты расстреливают убежденных коммунистов, оно как бы голова кругом пойти может, и надо шкуру спасать. Но он не прогадал, в конце войны уйдя к американцам и став видным советологом.
В общем выбор этот показался крайне мрачным, и уж никому его пожелать не хотелось бы.
Ну и потом мы спорили, надо ли всяких сомнительных типов читать и на них ссылаться.
Journal information