Недавно я описывал, как купил ботинки в ТЦ РИО, и в конце упомянул, что потом зашел в "Наш гипермаркет" прихватить бутылочку вина. А накануне прочитал заметку
sapojnik о том, что в Москве, вернее в московской торговле, опять, как в давние незапамятные времена, появились очереди.Очереди когда-то были неотъемлемым свойством советских и перестроечных времен. Но если в советские времена к ним в общем привыкли, и нервы они выматывали не сильно (как осенний дождик, например), то в перестроечные, когда в людях пробудилась надежда на лучшее, они вызывали сильную неприязнь. Так что одной из заслуг послеперестроечных времен (хотя термин "заслуги" в этом смысле удобно употреблять, если хочется набросить кое-чего на вентилятор) было то, что очереди резко уменьшились, а в торговле и сервисе почти сошли на нет.
Короче, за прошедшее время я отвык от них настолько, что прочитав заметку сапожника, скептически хмыкнул - хоть и погромили у нас торговлю изрядно, но в очередях, пусть и на 20 минут, стоять пока не доводилось.
Итак, я пришел в "Наш гипермаркет", завернул ботиночки в пакет и положил в корзинку. Нашел бутылочку вина, прихватил пару пачек творожков для себя и ребенка и пошел в кассу.
А для тех, у кого корзинка, есть специальные отдельные кассы, чтобы покупатели не ждали разгрузки тележек других покупателей. В такую кассу я и пошел.
Передо мной стояли две гражданки. У обеих корзины были набиты будь здоров (ну не любят некоторые товарищи возиться с тележками, предпочитают набить корзинку и притащить ее в спецкассу, где очереди быстрей). Но одна уже расплачивалась, так что я решил, что стоять буду недолго (наивный!).
У покупательницы передо мной корзинка была набита так плотно, что я подумал: это, наверно, настоящий мастер Тетриса. Все было уложено очень разумно - плоское внизу, квадратное вверху, лезвие, как говорится, не просунешь.
Кассирша же была монументального вида - она смотрела на нас... даже не как на мелких муравьев под ногами, а как, наверно, смотрел египетский сфинкс на пробегающие вокруг тысячелетия.
Клиентка начала разбирать свой тетрис, а кассирша - пробивать. И когда две трети было пробито, одна покупка - курица - пробиваться отказалась.
Кассирша важно заметила:
- Надо брать такие товары, у которых штрих-код не помятый.
Покупательница ответила:
- Так там всего две штуки было. И вообще мне каждый раз смотреть некогда, вон сколько их.
- А надо, надо смотреть, - назидательно повторила кассирша. И вдруг сказала:
- Давайте-ка мы с вами еще раз товары посмотрим. Выкладывайте их обратно в корзинку.
А за моей спиной уже зазмеилась очередь, и по ней пронесся стон. В соседние кассы, заметил, тоже стояло так человек по десять.
- Выкладывайте, выкладывайте, - голосом следователя из кино проговорила кассирша. - У нас времени хватит, мы все спокойно посмотрим.
И бедная покупательница начала перекладывать свой тетрис обратно, а кассирша по новой пробивала.
- Тут в кассе по новой пробивают, а нам говорят, успокойтесь. Не знаю, сколько проторчу, - сказал кто-то за мной.
- Спокойно, граждане, - откликнулся сфинкс на кассе. - Все будет хорошо, немного потерпите. Аппарат заедает.
- Ага, она еще говорит, что все будет хорошо, у нее аппарат заедает, - это сказал пожилой дяденька за человека от меня. Причем говорил он не с кассиршей, а с кем-то невидимым в пространстве - то ли у него гарнитура была за ухом, то ли просто манера говорить такая. Забавно смотрелось.
В процессе перекладывания выяснилось, что аппарат раньше не пробил кусок сыра рублей на четыреста с гаком. Это покупательнице не повезло - так бы она сэкономила, а магазин пролетел. Но кассирша оказалась бдительной. И после всех манипуляций посоветовала гражданке проверить все еще раз по чеку, в сторонке.
Когда я закончил, девушка за мной выложила всего один кусок масла. Даже сфинкс удивился, потеряв на миг монументальность: "Как, это все???"
А я отправился домой, решив, что в случившемся виноват скорее всего аппарат, считывающий штрих-коды. Отсюда можно сделать вывод, что идет экономия на аппаратах, которые небось закупаются за валюту, и хорошенько набросить про кризис. Но мне набрасывать было некогда, я в гости торопился.
Journal information